Сама мысль о том, что кто кто-то может устраивать свидания для того, чтобы поднять шумиху в прессе казалась мне чужеродной. Чувствовалась какая-то грязь, и на этот раз я действительно положила руку на плечо Маделин, чтобы утешить ее.
— Но они же ни к чему тебя не принуждали, ведь так? Не твоя вина, если так и было. Есть люди, с которыми ты можешь поговорить о таких вещах, Маделин. Я даже представить не могу, каково это, удерживать в себе подобные вещи.
— Боже, меня никто не насиловал. — Стряхнув с плеча мою руку, она даже имела наглость улыбнуться в ответ на мое предположение. — Поверь мне, не смотря на то, что между нами было два года разницы, но в плане ума я была практически ровня ему... Я спала с ним, потому что мне это нравилось. Романтика меня никогда не интересовала. У меня нет времени на нее, и судя по тому, что я видела, из-за нее у людей всегда сносит крышу. На протяжении всей моей жизни у меня была цель, и этой целью было стать актрисой. Я хочу оставить свой след в этой жизни, и чтобы это сделать я должна быть лучшей. Я приняла важное решение заняться сексом, потому что не планировала влюбляться. Мне показалось, что было выбрано удачное время добавить личного опыта, который я потом могу использовать для ролей. И я никогда об этом не сожалела.
Мы обе замолчали, пока информация висела между нами.
— Это кажется... — Я даже не могла дать описание моим чувствам по поводу ее признаний.
— Забей, — с легкостью отмахнулась она, нисколько не удивившись моей реакции. — Тебе это кажется безумием, потому что наши ситуации очень разные. И именно по этой причине у меня проблемы с пониманием твоих решений, или, по крайней мере, того, что я должна изображать.
Я подумала, что идея расстаться со своей девственностью ради актерского опыта звучит достаточно безумной для любой ситуации, но не стала это комментировать, позволив ей продолжить.
— Моя проблема как актрисы всегда заключалась в трудностях с сочувствием к персонажам, которых я играю. Кто-то может назвать это проклятием, или же это значит, что у меня нет природного таланта, но я считаю, что из-за этого я должна работать вдвое усерднее, чтобы проникнуть в голову персонажа, но когда я этого добиваюсь (обычно так и происходит)... я — лучшая. Нет никого лучше меня.
Маделин, может, и является одним из самых целеустремленных и эгоистичных людей, которых я встречала, но ее страсть вызывает восхищение. Что-то побуждает девушку стремиться к успеху в жизни, сделать что-то значительное в этом мире, и это, более чем что-либо другое, я согласна принять.
Легкомысленная жизнь, в которой я была рождена, полностью лишенная каких-либо целей и амбиций была разрушена в тот миг, когда я забеременела. С того момента я поставила себе цель сделать хоть что-то, чтобы решения принятые мною раньше были достойны этого, чтобы доказать, что я могу снова стать человеком, которым можно гордиться.
— Я думаю, что мои причины спать с Кэмом были не намного благороднее, — осторожно начала я, позволив своим воспоминаниям забрести на опасную территорию.
Маделин вполне предсказуемо уставилась на меня в ту же секунду, как я открыла рот, как будто я рассказываю ей, в чем секрет жизни.
— Так это не потому, что ты думала, что он любовь всей твоей жизни? Я считала именно так.
— Я думала, что влюблена в него с той минуты, как он вошел в двери моего дома, когда пришел к нам на Рождество с моим братом Томасом. Я поняла, что влюблена в него лишь через долгое время с тех пор как мы начали с ним спать.
Когда эти слова были произнесены вслух, воспоминания начали мелькать гораздо ярче, чем это могло бы происходить на любом экране.
Кэм отличался от всех кого я когда-либо встречала. В нем была таинственность с предпосылками плохого парня и самая очаровательная улыбка. Томас рассказывал нам истории о своем соседе по комнате с момента своего отъезда в колледж, я увидела Кэма лично лишь на Рождество в их первый год учебы.
То рождество стало одним из моих любимых. Кэм идеально влился в нашу семью. Он понравился моим родителям, а я не могла перестать пялиться на него, желая, чтобы парень стал думать обо мне больше, чем просто как о младшей сестре Томаса.
Между нами было несколько искусительных эпизодов, когда Кэм смог предотвратить эскалацию, но в конце праздничных каникул он уехал с Томасом на Восточное побережье и все закончилось.
Три месяца спустя, я пролетела через всю страну, чтобы провести весенние каникулы с Томасом, а в итоге соблазнила его лучшего друга.
— Но почему ты сделала это? — нетерпеливо встряла Маделин. — Ты едва знала его, но в книге создается впечатление, что у тебя было достаточно серьезных отношений с парнями до встречи с Кэмом. Почему ты держалась так долго лишь затем, чтобы отдаться кому-то, почти незнакомому, и с кем у тебя, скорее всего не будет никакого будущего?
Я закрыла глаза и в моей голове снова возникла та ванная комната. Я позволила себе вернуться туда, снова стать той испуганной семнадцатилетней девочкой, и начала подбирать слова. Наконец, открыв глаза, я с неохотой признала правду.
— Я просто хотела сделать это, — я вздрогнула оттого, что впервые призналась в этом вслух. И это совершенно точно был первый раз, когда я сама себе в этом призналась. — В отношениях многое подстраивается под это событие, и со всеми остальными моими парнями существовало чувство неизбежности, которое я ненавидела. Мне нравилось, что в ту ночь у меня был контроль, и когда я смотрелась в зеркало в той ванной, я чувствовала, что я контролирую ситуацию. У меня была власть сделать так, чтобы это случилось на моих условиях. Больше никаких ожиданий, раздумий и беспокойств, я могла просто сделать это и покончить со всем.