Я чувствовала на себе его взгляд, призывающий меня посмотреть на него, но оставалась сильной, и мои глаза смотрели туда, куда и должны были смотреть — на сцепленные на коленях руки.
Больше он не произнес ни слова. Он ничего не делал, просто смотрел на меня, пока я собиралась с силами, чтобы подавить охватывавшую меня дрожь. Он играл не по-честному.
На следующий день все повторилось.
— Ты дала ей имя?
Я с такой силой ущипнула свою ногу, что синяк был виден еще неделю.
Казалось, то, что я ни разу не ответила на его вопросы, никак не убавило его пыл, и на следующий день он удвоил усилия. Я заблокировала его, начав считать про себя.
На третий день он не говорил ничего и казался странно отвлеченным, и я решала что, возможно, мужчина сдался. По дороге домой он доказал мне, как я ошибалась. Это была краткая передышка, чтобы успокоить меня ложным ощущением безопасности. Я устыдилась оттого, как хорошо он сработал, и как отреагировала я, когда мужчина просверливал меня взглядом.
— Почему ты не хочешь увидеть ее?
Медный привкус крови наполнил мой рот, когда я до боли прикусила щеку изнутри.
— Неужели тебе и правда будет больно, если ты увидишь ее, хотя бы раз? — мужчина привык к моим пожиманиям плечами и уже даже не дожидался ответа. Он даже не стал ждать, что я отвечу.
Капли дождя одна за другой стекали по тонированному оконному стеклу, пока машина вклинивалась в непрерывный поток машин, везя нас домой.
— Ты даже не знаешь, какого цвета ее волосы. А что если ты окажешься рядом с ней в магазине или в зоопарке и даже не узнаешь ее.
В его голосе сквозило любопытство, словно он просто выстраивал предположения и больше не интересовался конкретно моим случаем, но вместо всех возможных любопытных ситуаций он выбрал почему-то именно мою.
Кровь густой и горячей волной потекла по моим венам, а мое зрение обострилось, став лишь слегка размытым из-за красного оттенка ярости в уголках глаз.
— Она, буквально, частичка тебя — ДНК и все такое. Она была внутри тебя и...
— Остановитесь! — мой визг был обращен не к Деклану. Команда была направлена на нашего водителя, который быстро свернул к обочине и остановился в двух или в трех кварталах от дома Кэма.
Я в ту же секунду распахнула дверцу и даже не позаботилась о том, чтобы хоть немного прикрыться от холодного, проливного дождя. Мы уже проехали ворота, ограждающие нашу территорию, но я бы не обратила внимания, даже, если бы мы оказались в самой худшей части Южного Централа. Я просто хотела быть как можно дальше от дурацкого Деклана Дэвиса и всего его больного любопытства. Все это не его собачье дело, и я чертовски уверена, что не собираюсь ни на секунду дольше оставаться в его машине, пока он притворяется, что его это касается.
— Ничего удивительного в том, что ты всегда сбегаешь, ведь у тебя это получается лучше всего.
Я услышала его слова, когда он последовал за мной по идеально ухоженному газону. Я несколько раз видела, как парень из тех известных фильмов про шпиона играет здесь в футбол со своими детьми.
Возможно, мы изменили место действия, но я должна придерживаться сценария. Я игнорировала его, продолжала идти самым кратчайшим путем к парадной двери дома Кэма.
Я хорошо справлялась и даже слегка поразилась собственным навыкам ходьбы.
Мои ноги коснулись непристойно зеленой травы на газоне Кэма и обилие воды довершило дело когда я внезапно шлепнулась на землю. Я распласталась в луже травы и грязи. Вода почти моментально пропитала мою футболку, пока я пыталась обрести дыхание.
Деклан, насмехаясь, возвышался надо мной, и для одного момента расстройств оказалось слишком много. Край обрыва, к которому он неделями подталкивал меня, наконец-то рухнул с шумом снежной лавины, и я, сорвавшись в пропасть, выпустила на волю свою ярость.
— Я ненавижу тебя! — удовольствие от этого фразы даже меня застало врасплох, но я, держась за свой гнев, поднялась на ноги, яростными движениями вытряхивая комки грязи из своих волос. Я с облегчением подумала о том, что не накрасилась; иначе сейчас лицо было бы покрыто боевой раскраской.
Белый хлопок его футболки обтягивал его широкую грудь. Черт бы его подрал. Его идеальная физическая форма перебросила мой гнев на совершенно другой уровень стратосферы. Я была слишком зла, чтобы смотреть на него хоть на секунду дольше, и, обрызгав его грязью, я повернулась к нему спиной и пошла в том же направлении, в каком следовала до своего унизительного падения.
— По крайней мере, теперь я могу сказать, что знаю, как чувствовали себя члены твоей семьи, видя, как ты уходишь.
Я набросилась на него, не успел он даже моргнуть и начала бить его изо всех сил. Деклан в шоке уставился на свою грудь, где остались отпечатки моих рук после ударов. Не думаю, что должна винить его, хотя мое удивление скорее сводилось к тому, что ему, наконец, удалось вывести меня из себя. Он это заслужил. Мое удивление касалось другого.
Я была хороша в побегах. Я даже усовершенствовала их. Я никогда не оглядываюсь... Но каким-то образом Деклан заставил меня вернуться. Никто кроме него не имел надо мной такой власти. Какую бы ужасную боль он мне не причинил, он задел меня достаточно, чтобы заставить меня вернуться... Это случилось впервые.
Я пыталась пронзить его острым взглядом.
— Как же сильно я тебя ненавижу.
— Почему? Потому что я не принимаю твои глупые отговорки и отмазки? — он не отступил. Я не знаю, почему я ожидала, что он отступит.