Я постоянно находил вкусную готовую еду, а она притворялась, что ничего не знала об этом, прилагая к еде четкие инструкции по подогреву. Она всегда оставляла маленькие милые записочки внизу типа «не убей себя сальмонеллой» и «лучше найди кого-нибудь, с кем можно это разделить иначе растолстеешь, и больше никто не захочет смотреть твои фильмы».
Когда таймер наконец выключился, я наелся до дурноты, потом растянулся на диване и нажал кнопку на пульте, возобновляя просмотр DVD с того места, где закончил вчера. Добавил громкость, чтобы меня окружали звуки родного акцента. Закрыл глаза и попытался погрузиться в доступное мне ощущение дома.
Калифорния никогда бы не стала родной, но я полагал, что смогу оставаться в тонусе, ведь рядом со мной Маделин, Аурелия и, даже Эдли. Будущее уже не казалось таким отстойным как раньше.
— Я тут думал кое о чем.
Когда я забралась внутрь, захлопнув за собой дверцу, и прислонилась к затененному стеклу, Деклан уже растянулся на сидении лимузина. Мне не хотелось обращать ни малейшего внимания, ни на кинозвезду, ни на его заявление.
Всю прошлую неделю я продолжала ездить с ним. Эти совместные поездки становились началом кошмара, в дополнение к истощающим дням с Маделин.
— Ты крайне недружелюбна по утрам, — заметил Деклан, в его тоне появились более дружелюбные нотки.
Мне не хотелось тратить энергию, чтобы открыть глаза. Солнце еще не встало, и я тоже. Боже, как же я ненавижу все, что происходило до полудня.
— Так ты об этом думал? — недоверчиво спросила я, обратившись к своим закрытым векам.
— Нет, — ответ был кратким, тем самым дав понять, что Деклан просто наткнулся на тему, которая в данный момент заинтересовала его больше чем изначальный предмет пыток. Я чувствовала на себе взгляд Деклана. От этого на моей коже побежали мурашки, которые я изо всех сил пыталась подавить. — Почему ты такая уставшая?
— А тебе какое дело? — пробормотала в ответ.
Моя щека прилипла к стеклу. Я могла бы подремать, если бы он заткнулся и позволил мне урвать несколько минут сна, которых жаждал мой организм.
— Потому что я работаю вдвое больше чем ты каждый день, и мне удается по утрам держать хвост пистолетом, тогда как ты до полудня слоняешься как сонная муха.
— Держать хвост пистолетом? — слабо фыркнула, открыв глаза и посмотрев на него. Я больше не поддавалась на его провокации. Половину времени его комментарии были направлены на одну цель – добиться от меня ответной реакции. Но, не дав ему желаемое, самодовольно отмечала каждую свою победу. — Я только могу сказать, что это не тебе в любое время ночи звонит невменяемая актриса и требует ответов на глупейшие вопросы. Например, почему я должна помнить то, о чем мечтала четыре года назад? Прошлой ночью она позвонила мне в полночь и три часа не давала мне уснуть, пока я не рассказала ей обо всех празднованиях моего дня рождения, начиная с пяти лет и во всех мельчайших деталях.
Деклан попытался сдержать хохот, но быстро сдался, громко веселясь за мой счет. Его серые глаза сияли, когда откинув голову назад, он в полной мере оценил ситуацию. Было не так уж много людей, которые смеются так. В его смехе чувствовалась свобода.
А еще невероятно сексуальной. Я изо всех сил боролась с этим чувством к нему, и большую часть времени Деклан помогал мне, просто открывая рот.
— Ты же знаешь, что не сможешь делать больше того, что делаю я, даже наняв помощников? Это единственный способ выжить для Маделин, — сказала я, пытаясь отвлечь его. Мне нужна была секунда, чтобы унять разбушевавшиеся гормоны.
— Маделин не платит людям, которые делают работу за нее.
Недоверие было явно написано на моем лице. Я собственными глазами видела людей, которые усердно дожидаются указаний восемнадцатилетней принцессы и делают все для нее.
— Ладно, хорошо, они определенно помогают, но она держит их возле себя не по этой причине, — его пальцы выстукивали по дорогой деревянной обшивке мелодию, которую я не узнавала внутри машины.
— И какая же настоящая причина, доктор Фил?
— Я пытаюсь игнорировать тот факт, что вы, американцы, думаете, что я ничего не понимаю, — бодро проинформировал Деклан. — Маделин действительно платит людям, которые относятся к ней со вниманием.
—Пф-ф-ф, — я сдула со лба свою длинную челку. — Ей не нужно за это платить. Вся Америка дает Маделин этого внимания с избытком. Разве что она требует еще больше.
Он пожал плечами и отвернулся, не ввязываясь в дальнейшую битву, которой я ожидала.
— Я просто хочу сказать, что если бы ты имел ассистента, то не пропустил бы вчера встречу с журналистом из «Variety», — его внезапное безразличие выбило меня из колеи, и я попыталась вернуться к изначальному предмету разговора.
— Откуда ты об этом знаешь? — он резко повернулся ко мне.
— Просто обращаю внимание, — выпалила я, ни секунды не сдерживаясь, чтобы вывалить на него остатки предыдущего разговора. Не то чтобы я его преследую. Когда он сидит рядом со мной и бормочет в телефон на своем искаженном английском - просто невозможно его не слышать.
— Мне не нужно платить людям, чтобы они не слезали с меня весь день. Я все это уже проходил и не желаю получить очередной урок о том, как слава губит людей, — его слова были резкими, возвращаясь назад к уже хорошо мне знакомой хмурости. Он с легкостью надевал ее, как старую любимую рубашку. Деклан медленно разгибался, пока его спина не выпрямилась, а руки невольно не скрестились на груди.